Привет! Это Маша, корреспондентка «Соты». На этой неделе я сходила на «Роскон» – самое известное собрание («конвент») российских фантастов. Там прошла лекция «Как писателю подружиться с Уголовным кодексом РФ». Уже в названии, как отметил Леонид Каганов, было прекрасно все.
Не хуже звучал и анонс: «В связи с динамично меняющимся законодательством возникла острая необходимость разъяснить авторам, особенно размещающим произведения в сети Интернет, что можно писать в своих текстах, что нельзя, и как всё же написать что-то, если очень хочется, чтобы не менять структуру готового романа».
Такое нельзя было пропустить.
Фантасты и сочувствующие съехались в пансионат «Лесные дали» на Рублево-Успенском шоссе. Первое, что удивило по приезде, – количество алкоголя на писательскую душу. Пока я ждала лекцию, мимо меня проходили фантасты со своей выпивкой.
— Вы куда идете?, — спросил прошедший мужчина своих знакомых.
— Бухать.
Уже потом из рассказов коллег я узнала, что так на писателей подействовало не ожидание скорого знакомства с Уголовным кодексом. Традиция! О ней писали еще Олди в мемуарах о другом конвенте фантастов, питерском «Интерпрессконе» середины 90-х:
«…В общем, конвент удался на славу, – подводит итог Стругацкий, – вот только, как верно заметил один из наших коллег, пить надо меньше. И тут с дальнего края галёрки раздается голос похмелившегося, воспрявшего и уже вполне довольного жизнью Бориса Штерна: – Как, ещё меньше?!»
Так что в чем-то даже отрадно, что, несмотря на войну, русская литература продолжает жить и булькать: вечер пятницы на «Росконе» закончился мероприятием под названием «Виски-пати» с интригующей подписью «По приглашениям». Мне приглашения не досталось, так что вернёмся к Уголовному кодексу.
Слушать о нем писатели тоже пришли со своим алкоголем, но лектор – юрист Алексей Недобежкин – был трезв.
Он пояснил, что сам пишет романы и решил помочь коллегам по перу: «Я лично сталкивался с ситуацией, когда текст может послужить во вред автору». С собой он принес два томика Уголовного кодекса и КоАП РФ, чтобы ими наглядно проиллюстрировать мысль: «В России очень мало случаев, когда авторов за что-либо привлекают», но «прецеденты все же бывают».
Лектор начал с того, что писателей могут привлечь к уголовной ответственности из-за склонения к суициду.
«Если вы в своей книге рассказываете, как ваш лирический герой рассуждает про самоубийство и описывает его способы, место, где можно совершать самоубийство: то в данном случае это может быть трактовано правоприменителем как преступление». Недобежкин добавил, что лучше всего тему самоубийства в своих произведениях избегать, приведя в пример сразу три статьи УК.
Слушательница из зала поинтересовалась у лектора, можно ли написать «Этот идиот покончил с собой», устами одного персонажа критикуя второго – самоубийцу. Оказалось, что и этого лучше избегать.
Вопросы о Достоевском, умевшем и любившим описывать самоубийства, изучаемые теперь в том числе в школьной программе, повисли в воздухе, но заданы так и не были: Недобежкин нашел компромиссный выход.
Оказалось, что о самоубийстве можно писать, если это – самопожертвование.
От главного вопроса экзистенциализма, отвечать на который в России запрещено, лектор перешел к клевете. С ней все оказалось просто: реальных людей даже в самых фантастических книгах лучше не упоминать. В крайнем случае спасает дисклеймер «Все совпадения случайны».
Невысказанный вопрос о Салтыкове-Щедрине, Пушкине и других классиках школьной программы сгустил атмосферу рублевского пансионата ещё больше.
И тут Недобежкин посягнул на святое – перешёл к теме оскорбления фантастами чувств верующих. Выяснилось, что в книгах лучше не писать о религии. Атеисты не должны обижать христиан, христиане не должны обижать мусульман и так далее. Но если вы все же кого-то обидели, то сначала на вас заведут административное дело, а во второй раз – уголовное.
Один из писателей задал вопрос:
– А вот книга, жесткая эротика «Да святится имя твое». Это оскорбление чувств верующих?
– Оскорбление!
На секунду стало обидно, что такую книгу я не знаю, но юрист уже расширял горизонты фантастов новой темой – наркотиками.
«Нельзя, – говорил он, – пропагандировать закись азота, хотя за нее вы получите только штраф». Побулькивающие фантасты удивлённо переглянулись: мысль о записи азота наполнила их жизнь новым содержанием.
Однако впереди уже ждали тяжелые наркотики: «Если вы в своем романе пишите о наркотиках без осуждения, да еще и с подробностями, то это статья 6.16 КоАП РФ. Маркировка 18+ вам не поможет».
Писатели в зале наконец вновь обратили мысли к классике и позавидовали предшественникам, которым повезло спрятаться в гробу от бдительного взгляда российских правоохранителей.
«Шерлок Холмс взял с камина пузырек и вынул из аккуратного сафьянового несессера шприц для подкожных инъекций…»
«Анна между тем, вернувшись в свой кабинет, взяла рюмку и накапала в нее несколько капель лекарства, в котором важную часть составлял морфин, и, выпив и посидев несколько времени неподвижно, с успокоенным и веселым духом пошла в спальню…»
От наркотиков Недобежкин перешёл к порнографии и посоветовал убрать из текстов откровенные сцены, чтобы не попасть под ее создание и распространение.
У фантаста из зала родился актуальный вопрос: «Девочки любят в книгах тройнички. Вот как это описывать?»
– Никак, – отрезал юрист и обратился к теме экстремистского ЛГБТ, с которой «все плохо».
«Есть гей, который хочет заниматься «этим» под одеялком. Это запрещено?» – попыталась найти выход фантастка в зале.
– Запрещено об этом рассказывать. И под одеялом тоже нельзя, – убил Недобежкин последнюю надежду. – Если автор об этом расскажет, то на первый раз к нему придет такой кодекс, а на второй раз – такой.
Как выяснилось, реквизит в виде двух нефантастических книг был принесен лектором не зря.
Завершилась лекция добрым советом: недостаточно не писать про наркотики, ЛГБТ и суициды – их желательно критиковать, чтобы точно не сесть в тюрьму
А вот про войну, как выяснилось, писать не нужно вовсе.
«Есть вещи, которые лучше не обсуждать», – закончил лекцию юрист.
Мне осталось напомнить только одно: вы прочитали репортаж о том, как писателям-фантастам в 2024-м году рассказали о запретных темах в литературе.
И какой фантаст мог бы такое придумать?
